Почти случайно наткнулся

относительно других моральных грехов Мазепы (связи с крестницей): 1. эта связь является совершенно НЕ ДОКАЗАННОЙ; в новейшей биографии Мазепы в ЖЗЛ публикуется переписка Мазепы с этой девушкой, из которой ясно следует, что собственно прелюбодеяния у Мазепы с нею НЕ БЫЛО, 2. в тексте анафемы ни о какой крестнице и ни о каком Кочубее РЕЧИ НЕ ИДЕТ. Мазепе вменяется в вину клятвопреступление и предательство царя. поэтому все "крестницы" и "Кочубеи" из дискусии о церковной анафеме, наложенной на Мазепу 12 ноября 1708 года, должны быть ИСКЛЮЧЕНЫ.

Но фундаментальнее написано здесь (сугубо для новеньких): 
Церковная анафема: случай Ивана Мазепы

Из истории украинизации Кубани и пр.

В 1928 г. украинские чекисты подготовили справку об украинизации школы в Кубанском и Донском округах Северного Кавказа и об отношении к ней населения. Отношение местных жителей, которых официально считали украинцами, к украинизации не изменилось. «Украинизация школы… не встречает широкого сочувственного отношения среди местного населения, – говорится в справке. – В большинстве случаев преподавание на украинском языке вызывает явное недовольство, как среди иногородних, так и казачества»{388}. Сотрудники ГПУ признали, что местное население не понимало литературного украинского языка, значительно отличавшегося от «местного наречия». К тому же из русских школ был обеспечен «бесперебойный переход учащихся в учебные заведения повышенного типа»{389}. В результате на Кубани и Дону русские школы были переполнены, тогда как в украинских ощущался недобор учащихся. Например, в станице Пашковская Кубанского округа в 1927/1928 учебном году в украинскую школу поступило всего 14 человек, а в русскую школу – 144; в станице Корсунской того же округа в первую группу украинской школы записалось только 10 человек, в русскую же – 130; «то же имело место в станицах Гривенской, Поповнической, Северской, Холмской и ряде других»{390}. Родители учащихся стремились перевести своих детей из украинских школ в русские. Когда они писали соответствующие заявления, то указывали, что «не считают себя украинцами»{391}.

Действительно, русскоязычная интеллигенция, особенно профессура, часто крайне негативно относилась к украинскому языку. Некоторые даже ставили под сомнение сам факт его существования. Например, преподаватель математики Белинский из Днепропетровска заявлял, что «украинский язык годен только для песен, ведь им нельзя пользоваться всегда, ведь это выдумка, чуждая даже для украинцев»{356}. Преподаватель физики Бароновский заявлял: «На этом [украинском. – Е. Б.] языке невозможно два слова сказать, он груб и непригоден для такого предмета, как физика… Чрезвычайно глупо и то, что требуют строительства какой-то национальной культуры, ведь, по сути, Украина сейчас не что иное, как часть России. Никогда она не будет самостоятельной, всегда будет жить по указке матушки России»{357}. 

Борисёнок Е.Ю. "Феномен советской украинизации. 1920-1930-е годы."

( Оглавление книжки )

Отдых на природе

 

дяка igor_vishnjakov