Монголы проводили религиозно терпимую политику. Толерантное отношение к религии покоренных народов являлось одним из важнейших факторов успеха монгольского имперостроительства. Такой подход был связан с квазиэкуменистским представлением о существовании множественности путей познания Бога. Соответственно, преференции на Руси получала и Русская Православная Церковь. Не случайно, что, несмотря на потерю государственной суверенности, XIII век стал временем подъема русского православия. О реальности связи между монгольской религиозной политикой и развитием Церкви на Руси свидетельствуют данные о развитии монастырей в тринадцатом столетии. Наиболее активно процесс монастырской институционализации происходил в Северо-Восточной Руси. Располагавшееся в этом регионе Владимиро-Суздальское княжество находилось во взаимоотношениях с Ордой, близких к союзническим. Л.Н. Гумилев прямо писал о татаро- владимирском «союзе». Монастыри в условиях набегов достаточно уязвимы для потенциальных грабителей. Следовательно, татары их, по меньшей мере, не трогали. При наибольшем татарском присутствии, как это имело место во Владимирско-Суздальском княжестве, количество монастырей оказалось максимальным. Напротив, там, где влияние татар было наименее значительным, как на Западе, ставшем полем давления католической Европы, или Севере, куда они не доходили, новые монастыри возникали значительно реже (рис. 3.7 – 3.8)5
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
timeasmymeasure
no subject
Date: 2014-02-23 12:30 am (UTC)отношение к религии покоренных народов являлось одним из важнейших
факторов успеха монгольского имперостроительства. Такой подход был
связан с квазиэкуменистским представлением о существовании
множественности путей познания Бога. Соответственно, преференции на
Руси получала и Русская Православная Церковь. Не случайно, что, несмотря
на потерю государственной суверенности, XIII век стал временем подъема
русского православия. О реальности связи между монгольской религиозной
политикой и развитием Церкви на Руси свидетельствуют данные о развитии
монастырей в тринадцатом столетии.
Наиболее активно процесс монастырской институционализации
происходил в Северо-Восточной Руси. Располагавшееся в этом регионе
Владимиро-Суздальское княжество находилось во взаимоотношениях с
Ордой, близких к союзническим. Л.Н. Гумилев прямо писал о татаро-
владимирском «союзе».
Монастыри в условиях набегов достаточно уязвимы для
потенциальных грабителей. Следовательно, татары их, по меньшей мере, не
трогали. При наибольшем татарском присутствии, как это имело место во
Владимирско-Суздальском княжестве, количество монастырей оказалось
максимальным. Напротив, там, где влияние татар было наименее
значительным, как на Западе, ставшем полем давления католической Европы,
или Севере, куда они не доходили, новые монастыри возникали значительно
реже (рис. 3.7 – 3.8)5