Потому что этот вопрос интересует уже 4-й год. Я не вкладываю сюда какую-то негативную эмоциональную окраску, так как в таком же положении (под домашним арестом) я занимался бы тем же - чтением художественной литературы и играми. Но при этом невозможно было бы переживать состояние наивысшего духовного напряжения. Просто потому, что эти состояния - развлечение и напряжение - несовместимы ни духовно, ни психологически, ни даже физиологически. Ну, не Евангелием и Псалтирью занимал свой ум Николай Второй. Когда-то д. А.Кураев в своей прошловековой статье "Что достойно подражания в жизни императора Николая?" написал: "Самый неоспоримый довод в пользу канонизации поясняет: царь канонизируется потому, что его имидж в сознании палачей сливался с образом России и Церкви. Стреляли не в гражданина Романова. Стреляли в Россию и в Церковь. Вот Церковь и говорит: те кто, стреляли в Царскую семью (и отдавали приказ об этом расстреле), сами считали, что стреляют в меня. Значит, Царская Семья ради меня пострадала, и потому я не могу их образы убрать из своей памяти, не могу не видеть их рядом с Христом. А потому и пою им не только “вечную память”, но и величание." То есть, д. Андрей предполагал их канонизацию не как страстотерпцев, а как мучеников - не за претерпение страстей, а за мученическую кончину. Тогда и того вопроса у меня бы не возникло.
Re: совмещаться в одной и той же душе
Когда-то д. А.Кураев в своей прошловековой статье "Что достойно подражания в жизни императора Николая?" написал:
"Самый неоспоримый довод в пользу канонизации поясняет: царь канонизируется потому, что его имидж в сознании палачей сливался с образом России и Церкви. Стреляли не в гражданина Романова. Стреляли в Россию и в Церковь. Вот Церковь и говорит: те кто, стреляли в Царскую семью (и отдавали приказ об этом расстреле), сами считали, что стреляют в меня. Значит, Царская Семья ради меня пострадала, и потому я не могу их образы убрать из своей памяти, не могу не видеть их рядом с Христом. А потому и пою им не только “вечную память”, но и величание."
То есть, д. Андрей предполагал их канонизацию не как страстотерпцев, а как мучеников - не за претерпение страстей, а за мученическую кончину. Тогда и того вопроса у меня бы не возникло.